Кайто сидел на камне. И ждал. Если бы хотел уйти, он бы ушел еще двадцать минут назад, когда засек Виктора в поле своей досягаемости. Но сейчас бежать дальше как-то не хотелось; как, впрочем, не хотелось и ругаться.
- Ну привет, Ясень, - поздоровался шизофреник, не оборачиваясь (он сидел к Виктору спиной).
Кайто смотрел на закат, на плавное течение энергий, которое не баламутило даже его присутствие и неспешная прогулка Хэлла. Он предпочел бы увидеть еще и снег, потому решил обязательно прийти сюда и зимой... Кайто отдыхал.

- Мог и не бегать, - пожал плечами Кайто, - хотя сомневаюсь, что ты прям усердно бегал.
Сказано это было, впрочем, весьма дружелюбно; по крайней мере точно не враждебно. Рано или поздно шизофреник вернулся бы и сам, но кто ж ему позволит такую роскошь. Свободный, и одновременно скованный какими-то неписанными правилами... Кано действительно был согласен со статусом главного психа, но это ведь не повод вешать абсолютно все на его больную голову! Да и слишком уж шумно было в штабе в последнее время - даже галлюцинаций не слышно было. Тут захочешь уснуть, не уснешь - а про еду вообще не вспомнишь...
- Одолжи бутерброд? - неожиданно попросил Кайто, протягивая руку в сторону Ясеня.

Шизофреник поймал бутерброды легким движением руки, сказал тихое: "Спасибо", и на какое-то время замолчал, поглощая почти что свалившуюся ему на голову пищу. Солнце тем временем неторопливо плыло все дальше и дальше за горизонт, но скрываться от любопытных глаз не спешило. Сиреневые отсветы на голубом, почти что бесцветном небе, завораживали, и если бы не дребезжание на периферии сознания, Кайто мог бы сказать, что ему хорошо.
Упаковки бутербродов хватило, чтобы утолить голод, и Кано снова обратился к Виктору.
- Если бы хоть по делу шумели, так нет же. Иногда я сомневаюсь, что у большей их части есть мозги...
По правде говоря, слово иногда было лишним - шизофреник почти всегда сомневался в наличии у большинства адептов "Дома Скорби" мыслительного аппарата.

- А я в штаб и не пошел бы. Еще чего не хватало, - фыркнул Кано, после чего замолчал.
Появившееся было желание поболтать прошло также быстро, как возникло. От мыслей о "Доме Скорби" почти тошнило, так что даже осуждать его не было сил. Солнце медленно ползло за горизонт, будто специально его, Кайто, раздражая. Внизу начинал клубиться туман, хотя воздух вокруг ожидаемо оставался кристально чистым...
"Ненавижу".
В сторону солнца полетел черный шар, оставля за собой дымный след. Метр, два, десять... Кажется, сгусток энергии улетел уже за километр от шизофреника, а след все тянулся вперед, к умирающему светилу, расчертив воздух будто пополам.
- Не осталось ничего, во что стоило бы верить в этом прогнившем мире, - тихо прошептал Кайто, вряд ли обращаясь к Виктору - скорее, констатируя давно ясный для себя факт.
Вдогонку к первому шару полетел второй; сам Кано оперся руками о камень и наклонил голову вперед. Ощутимо напрягся, будто собираясь с силами... Будто?

«Подумай, а стоит ли твоя цель того, что ты сам с собой сделал, а? Ведь не в Яне дело, хотя эта стерва и внесла свой вклад — но и она пыталась тебе помочь. Переубедить. Возможно, даже и вылечить; просто ты однажды воспринял ее попытки в штыки... Ты сам изменил свое восприятие, Шут, и теперь худшее — впереди,» - слышал Кайто, сжимая руки в кулаки сильнее, так, чтобы ногти впивались в руки. Но и это не помогало, также, как и не уходила боль, зависшая в воздухе черным дымом. На небе уже были видны первые звезды, но ему не было до них никакого дела.
- Хотел ли я этого когда-нибудь? - очередной вопрос в никуда и ни к кому, оставшийся без ответа...
Кано со злостью стукнул кулаком по камню, так что пошла трещина — за прошедшее время руки его окутала почти осязаемая тьма. «Это все, что у меня осталось. - Ты так уверен, что у тебя еще хоть что-то осталось? - Отречение, разве нет? - Не забывай, что ты здесь не один, Шут. - Ну и что?»
Шизофреник резко поднял руки вверх над головой; хлопок в ладоши вышел даже слишком громким, а в небо полетела черная звезда...

- Да чтоб ты провалился! Чтоб вы все провалились! - шизофреник подскочил на ноги, оборачиваясь и бросая в сторону дракона небольшой фаербол, адекватного огненного цвета.
«Ну и что ты хочешь этим доказать?» - поинтересовался внутренний голос, - «Тебя не оставят одного; тем более Ясень, особенно после того, что ты устроил с бедной деревней. Сил на мгновенные действия у тебя сейчас нет, убить ты его не сможешь, пошаговые приготовления он нейтрализует... Хотя, почему это ты не сможешь его убить, Шут? Если не погрузить мир в Хаос, так хоть от одной преграды избавиться — разве нет? Чужая смерть не должна тебя пугать после...»
- И ты тоже провались! Сгинь! Замолчи! - Кайто пнул камень ногой так, что он все-таки развалился на несколько частей; обернулся вокруг своей оси, будто потеряв ориентацию в пространстве. - Если бы ты тогда не действовал мне на нервы, ничего бы не случилось! Грр!
Если Ясеню и можно было хотя бы попытаться врезать, то внутренний голос так не заткнешь; вот и рычал Кайто от злости, не зная, как заткнуть невидимого собеседника.

В первый момент Кайто пытался оттолкнуть Виктора, но не вышло — а после в его голове словно ударила молния, да не одна! Парень тихо взвыл от ощущения, будто кто-то (причем кто-то этот был драконом, стоящим прямо напротив) физически залез в его голову, проткнул мозг, так что думать становилось совершенно невозможно. Кано морщился и, если бы Ясень не стоял рядом, точно упал бы вниз — ноги после такого держали его плохо. Глюки сказали бы, что это весьма показательный пример, и на этом-то все могущество шизофреника заканчивается. Поэтому мол и нужно убивать всех, кто может близко к тебе подойти... Вот только никаких голосов в голове не было.
Это Кайто понял спустя долгих две минуты, когда способность твердо стоять на ногах к нему все-таки возвратилась, но он еще не мог прекратить дрожать. «Что это было только что? Почти как во время посвящения, правда, тогда это было все тело, а не одна моя голова. И, кажется, тогда все-таки было хуже...» - тихие мысли эхом отдавались в голове, будто она была кристально пуста. Парень расслабил мышцы лица, отчего оно приобрело крайне опечаленное выражение. Единственным ощущением оставалось прикосновение чужих пальцев к вискам — ни прохладного ночного ветра, что не давал покоя ярко-зеленой несмотря на конец лета траве, ни твердой почвы под ногами, ни бескрайнего, почти черного неба с редкими звездами Кано сейчас не чувствовал. Виктор словно остался единственной его связью с миром — и с самим собой.
- Найдёшь ли ты ответ, терзая сталью плоть? Но жив ты или мёртв, злой рок не побороть... Вновь слёзы и мольбы в кромешной темноте. Спаситель и палач, среди безликих тел... Бьются, как в агонии, под тяжестью цепи, яркие, волшебные, прекрасные мечты...* - тихий-тихий, почти неслышный шепот, как отголосок старого воспоминания.
Кайто никогда не считал себя поэтом и совсем не любил собственные стихи. И не писал их уже несколько лет. В последние годы ему даже удалось забыть все то, что он написал до больницы, и почти все, написанное там. Но сейчас, когда он почему-то не мог ничего сделать и чувствовал себя совершенно беспомощным, шизофреник вспомнил то, что было написано за несколько дней до посвящения. «Яна... Она ведь придет за мной. Точно придет...» - эта мысль заставила Кано ощутимо вздрогнуть от страха.

*Unreal - Цепи.

Виктор глубоко вздохнул и подхватил шизофреника под локоть — иначе парень просто завалился бы на землю. «Что-то происходит с Кайто, — подумал он, — это не должно было так подействовать. Только привести сознание в норму, как в разы до этого. Неужели…»
Да. Яна возникла, стоило лишь о ней подумать. «Как птица-падальщик», — прошипел про себя дракон.
— Хороший вечер, Яна, — подчеркнуто официальным тоном констатировал Ясень. И, словно бы проигнорировав последнее заявление женщины, начал: — Зачем вы пришли? Вам ли не знать — с того момента, как я получаю задание вернуть Кано в штаб и до самого конца, я несу такую же ответственность за его жизнь, поступки, здоровье — что и вы. Так почему бы не заняться другими своими экспериментами? Зачем вы пришли мне мешать?..
В зрачках огненного дракона плещется ледяная, сдержанная ярость. Яна не учла одного, когда заговорила с Виктором — характер этого парня подобен нраву гончей собаки: если он во что-то вцепился, то костьми ляжет — не отдаст. И вот сейчас спасти шизофреника из лап безумной Намико было для метаморфа в первую очередь делом принципа, а уж потом шли личные мотивы.
Он раздраженно щелкнул пальцами, и из белого рукава рубашки выползла черная замейка. Она вмиг оплела Ясеня и Кайто тонкой сетью. Еще мгновение — и молодых мужчин уже нет на том месте, где они стояли до этого.

Кайто вцепился в руки Ясеня, со страхом ожидая, что произойдет. Он не хотел идти с Яной не только потому, что ненавидел ее, но и боялся. У женщины была определенная власть над ним, как бы он не пытался этого отрицать...
- Спасибо, - тихо выдохнул Кано, все еще не в силах перестать держаться за Виктора. Куда они попали после перемещения, он не понял — но знал, что Яна не пойдет за ними. По крайней мере сразу. Значит, у него хотя бы есть время прийти в себя...
Шизофреник хотел было сказать что-то еще, но не мог вымолвить ни слова.

Услышав чужой голос, Кайто все-таки отпустил руки Ясеня, выдохнул. Логичные вопросы, наверное, предполагали логичные ответы, но вместо того, чтобы просто сказать «не тошнит, но голова побаливает», он вцепился в свои волосы руками и вдохнул воздух ртом.
- Я... Я не хотел того, что случилось в Сейвуде, я не знаю, почему так получилось, я не собирался... - запнулся, задержал дыхание, чтобы успокоиться.
Но действительно успокоиться не получалось, хотя ему и удалось частично взять себя в руки. По крайней мере, прекратить объяснять то, о чем вообще не спрашивали. «Я должен тянуть это один и не попадаться Яне, иначе меня не останется. После Сейвуда — не останется. Главное — не попадаться ей, и поменьше о ней думать...» Ему не было дела, где они сидят, почему воздух здесь такой затхлый, а атмосфера не бесцветная, но грязно-серая. Шизофреник не хотел знать, где он, ведь пока он не знает — не знает и страшная женщина.
- Не колет, - невпопад ответил Кайто через пару минут, - но болит.

«Нашел. Я теперь еще долго это вспоминать буду. И мне будут это вспоминать. Очень долго,» - Кайто вздохнул, но вслух ничего не сказал. Только отнял руки от лица, сделал глубокий вдох, выдох, да поднялся кое-как на ноги. Все-таки огляделся повнимательнее, раз уж прозвучали слова о том, что им не стоит здесь сидеть...
- Мы в штабе, да? - бесцветно поинтересовался шизофреник. Уходить пока не спешил, просто стоял на месте, смотря в сторону окна — туда, где давным давно была потеряна его свобода. Настоящая свобода, потому что общение Яны очень скоро стало клеткой. «Да не думать о ней, черт возьми! Не думать!» - покачал головой, уловил фразу о смерти, - «Тут не только смертью пахнет. Как-то раз я здесь три дня просидел без возможности воспользоваться магией, но кому это интересно.»